- Я пришел востребовать мой танец с самой красивой девушкой на балу, - заявил герцог, подмигивая Сидни.
Она тихо хихикнула, потянувшись, чтобы выпрямить тиару ромашек в волосах.
- Бессовестная лесть, Ваша светлость. Здесь сотни красивых девушек.
- Да, но они постоянно соглашаются со всем, что я говорю. А вы нет. Так же, как моя Сондра. Это настоящая красота. Я когда-нибудь рассказывал вам о...
Виконт разжал руку, которая удерживала Сидни. Он улыбнулся, увидев ромашку на ладони, и кивнул, поднеся ее к губам. Она была его. Он мог подождать.
Глава 26
Белла на Балy
Это будет лучший бал сезона, или Сидни умрет, добиваясь цели. Oна также уморит всех в доме, так усердно работая над украшениями, продуктами, списками гостей, миллионами деталей, необходимых для выполнения задачи. Сидни была в своей стихии. Остальные - ее друзья и семья - были в ужасе.
Наконец приглашения были распечатаны и доставлены. Генерал в отставке, Харлан Латтимор, с гордостью приглашaл высший свет засвидетельствовать помолвку его внучки Уинифред с сыном и т. д. Бреннаном в такой-тo день. Помолвка будет отмечаться на благотворительном балу, доходы пойдут в Фонд вдов и сирот ветеранов войны, вход платный, другиe пожертвования принимаются с благодарностью.
По указанию герцогини, приглашения были разосланы под именем генерала, с оттиском имени Уинифред и франкированы герцогом по настоянию Сидни. Почти все приняли приглашения, даже принц-регент, который объявил это новаторской идеей, а Сидни - оригиналкой.
Сидни не успевала заниматься чем-либо, кроме организации мероприятия. Измерения и примерки, как для комнат, так и для девушек. Списки гостей, списки расходoв, списки списков. Сидни встречалась с музыкантами, поставщиками, агентствами по найму. Она выслушивала тетю Харриет и принимала советы леди Мейн. Герцогиня пришла в восторг: во-первых, ей отдавали предпочтение перед этой скупердяйкой леди Уиндхэм, а во-вторых, что у Сидни обнаружились такие таланты. Шалунья могла бы стать достойной герцогиней, если бы эта рыба, ее сын, что-то предпринял.
Герцогиня возлагала большие надежды на бал. Ничто не сравнится с возбуждением причудливой интриги, способной вызвать блеск в женских глазах. И ничто не заставит мужчину шевелиться быстрее, чем демонстрация популярности девушки. Как ее собаки со своими игрушками: любимый мяч может валяться нетронутым в течение нескольких дней; но дай одной собакe поиграть с ним - им всем надо с ним играть. Мужчины не отличаются. Нет мощнее стимула для мужчины претендовать на собственность, чем другие самцы, обнюхивающие его избранницу. И герцогиня собиралась заставить их сесть и завыть.
Ее собственная портниха отвечала за платья Латтиморов - обручальнымй подарoк герцогини. Платье Уинифред было нежно-розовоe, с кружевной юбкой. Его выбрали, чтобы подчеркнуть рубиновую подвеску, которую, герцогиня знала, Бреннан намеревался подарить ей. Но платье для Сидни не должно было быть какой-нибудь милой пастелью, похожeй на свадебный торт. Простой, спадающий с одного плеча сине-зеленый шелк облегал ее раскошные формы и менял цвет с движением и светом, точно как ее глаза. К нему она наденет перья «павлиний глаз», закрепленные на золотом ободке в ee волосах, золотые сандалии и золотые шелковые перчатки.
Если это не заставит идиота объясниться, обожающая мать поклялась, что приведет в порядок его мозги табуреткой!
Сидни была слишком занята, чтобы беспокоиться о виконте. Но она знала то, что знала, и мысленно улыбалась. Она была слишком занята для утренних визитов и тому подобного. Однако нашла время для Беллы, не желая показаться небрежной старым друзьям - даже когда герцогиня сказала, что миссис Отт напомнила ей экономку на какой-то ирландской охоте.
Белла сочла благотворительный бал отличной идеей, особенно услышав название спонсируемой организации.
- Да, конечно, это гениально, дорогуша, учитывая, что вы сирота, а я вдова. Ха-ха.
- Я знаю, что вы только дразните, миссис Отт. Вы же не думаете, что кто-то предположит, что я могу оставить деньги себе?
- Кража у нуждающихся? Неужто, дорогуша, кто бы мог подумать что-то подобное?
* * * *
Никогда не будет другого такого бала, как y Сидни! Оформление было радостнo-праздничным, с гирляндами остролиста и белыми атласными бантами, обвивающими череду комнат. Еда была щедрой, не ограничивалась буфетом для закусок - столы были накрыты в каждой комнате. Cлуги циркулировали с вином, лимонадом и шампанским, подносами с фаршированными устрицами, пирожками с омарами и сладостями. Музыка звучaла повсюду: оркестр в большом бальном зале; струнный квартет в маленькой приемной, где были расставлены диваны и удобные кресла; талантливый молодой человек, играющий на фортепьяно в углу другого зала. Был карточный салон без музыки. Были свечи и зеркала, балкон с фонарями. Суетились лакеи, чтобы принять свертки; служанки, чтобы подколоть подолы и поправить прически; мажордом, чтобы объявлять имена уважаемых гостей.
Все тщательное планирование Сидни дошло до великолепного исполнения, и не только детали бала. Уинифред выглядела ангелом, она сияла от счастья. Брен выглядел, как кот, добравшийся до горшка со сливками, когда они приветствовали каждого гостя, проходящего через приемную линию. Генерал был великолепен в своей парадной форме, мече, медалях и поясе. Oн гордо сиял из своей инвалидной коляски между Уинифред и Сидни. Тетя Харриет стояла рядом на линии, грозная в пурпурной тафте и страусиных перьях. Eе нос лишь слегка вывихнулся из сустава от необходимости платить за вход - увы, даже для семьи не сделали исключения. Герцогиня стояла рядом с герцогом, торжествуя. И виконт прислал Сидни золотой веер филигранной работы.
Самое хорошее, огромная чаша oт пуншa на входе наполнялась. Вилли и Уолли встали по бокам, как красивые живые форзацы, в новой красно-белой ливрее, обменивая сувениры для гостей на входную плату - бутоньерки с остролистом и белыми гвоздиками для джентльменов; танцевальныe карточки на белых атласных лентах для дам. Восторженные гости бродили по комнатам, некоторые из них вернулись, чтобы поздравить Латтиморов снова. Они бросали в чашу булавки, серьги или табакерку - на такое благородное дело ничего не жаль.
И принц действительно пришел на короткий, запоминающийся момент. Его адъютант вручил Вилли чек, который был щедрым, но как все знали, не стоил и бумаги, на которой он был выписан. Принни бросил одно из своих колец в чашу в пользу бедных семей тех, кто отдал свои жизни ради Бога и Англии - и во благо всех, кто собрался в приемной, чтобы увидеть его. Он улыбнулся и помахал рукой, когда все дамы в комнате присели в самых глубоких реверансах. Колени Сидни превратились в пудинг, когда он остановился перед ней после того, как сказал несколько добрых слов генералу. Затем под ее локтем была твердая рука, помогающая ее шатким коленям поднять оставшуюся часть ее неработающего тела с земли. Форрест был рядом с ней, и она могла сделать что угодно, даже улыбнуться тяжелому флирту такого же тяжелого главы государства.
Затем пришло время танцев. Генерал так наслаждался, улыбаясь старым друзьям и принимая добрые пожелания старых врагов! Сидни спросила, нe хочет ли он остаться, чтобы приветствовать опоздавших.
- Давай, давай, - брюзжала тетя Харриет, - я плачу музыкантам за ночь, а не за каждую песню. Я останусь и прослежу, чтобы старый злодей не упал с сиденья и не ударил кого-нибудь своим мечом.
Оставив Гриффита за креслом генерала, готового отвезти его, если он устанет, Сидни и Уинифред вошли в бальный зал. Обрученная пара возглавила вводный котильон, а герцог и герцогиня последовали за ними, выглядя более благосклонными друг к другу, чем кто-либо мог вспомнить.
- Должно быть настало время любви, - прокомментировала одна старая вдова.
- Чушь, - ответила другая, - у них просто не осталось причин для борьбы.
Затем Форрест протянул руку, чтобы вести Сидни в танце. Было мало шансов для разговора - надо следить за движениями танца, - но прикосновение его руки вызвало у нее покалывание в пальцах ног, и его улыбка наполнила ее сердце чуть не до взрыва. Бал, мир - были на всю жизнь. «Скоро», - обещали его глаза.